- Главная
- О банке
- Страница Президента
- Опорный банк, Журнал “Forbes”
01.02.2008
По субботам владелец банка «Авангард» Кирилл Миновалов летает в Хорватию. Там у него собственная верфь, где идет строительство 50-метровой океанской яхты стоимостью €24 млн с площадкой и ангаром для вертолета. Недостроенная яхта—уже сейчас самая любимая игрушка бизнесмена. Возможность лично вникать в детали строительства белоснежной красавицы возникла у Миновалова после 2006 года, когда в два раза выросли цены на солод. Во-первых, появились деньги. Во-вторых, стало ясно, что основанная им компания «Русский солод» успешно развивается. «По прибыли на час затраченного личного времени это самый эффективный мой проект»,—говорит Миновалов в интервью Forbes (в прошлом году он занимал 94-е место в «Золотой сотне» с капиталом $700 млн).
С проектом строительства солодовни в «Авангард», специализирующийся на лизинговых операциях, обратилась в 1999 году компания «Амрус», занимавшаяся дистрибуцией пива и импортного солода. Со всеми лизингополучателями Миновалов встречался лично, проект ему понравился. Солод, высушенный пророщенный ячмень, — основное сырье для производства пива. Из выкладок «Амруса» выходило, что себестоимость солода собственного производства не выше €200-280 за тонну (импортный стоил €380). Импортная пошлина на солод 10%, а на ячмень — в два раза ниже, так что загрузить солодовню можно было и при неурожае ячменя в России. Деньги — €35 млн—банк выделил. Но достроенную в 2002 году подмосковную солодовню на 100 000 т передавать «Амрусу» не стал — оставил себе. «Они не смогли выполнять свои обязательства, и нам пришлось расстаться», — сухо комментирует Миновалов.
Расставшись с Ткачевым, Миновалов попытался продать предприятие мировым производителям солода, американской Cargill и французской Soufflet. Но те, понимая, что банкир находится в затруднительном положении, предложили невыгодные условия (у обеих компаний есть солодовни в России). Он обращался в ЕБРР, но банк отказал в кредите. Миновалова это задело, и он решил реализовать проект самостоятельно, причем с размахом — «Авангард» вложил деньги в строительство еще двух солодовен в Орловской и Воронежской областях. Системотехник по образованию, Миновалов вместе с поставщиками сидел над чертежами и составлял алгоритмы действий: каким транспортером, в какой бункер перегружать ячмень, если случается сбой на конкретном участке. Говорит, что, пока запускали производство, ему звонили с солодовни в любое время суток. Спустя два месяца Миновалов перебросил на солодовенный проект ключевого менеджера из своего банка Владимира Джангирова, курировавшего лизинговое направление.
В 2004 году, когда у Миновалова работали уже две солодовни, «Амрус» подал иск против «Авангарда», обвинив его в нарушении лизингового соглашения (уголовное дело вскоре закрыли). А пивовары тем временем покупать его солод не спешили — выжидали, что будет с компанией дальше. К тому же начались проблемы в банковском бизнесе: во время летнего кризиса ликвидности 2004 года вкладчики забрали из банка 40% депозитов, а ЦБ не включал банк в систему страхования вкладов, считая высокую долю кредитов аффилированным структурам слишком большим риском. «Я много часов провел в ЦБ,убеждая их, что действую правильно», —вспоминает Миновалов. Он был близок к панике. На складах лежало около 100 000 т солода на €21 млн. Если бы завелись жучки (что не редкость), деньги оказались бы выброшенными на ветер. Для хранения очередной партии Миновалову пришлось арендовать элеватор в Калужской области. Пивовары не брали солод даже со скидкой. Но бизнесмен выкрутился, вновь использовав свой банк. «Авангард» начал усиленно заманивать оптовиков — дистрибьюторов пива. Им предлагали кредитоваться по рыночной ставке 14%, предоставляя две недели льготного периода. А тех, кто убедит своих поставщиков работать с «Русским солодом», обещали обслуживать под сказочные 3% годовых (при этом кредит увязывали с количеством солода, который Миновалов отгружал партнерам оптовиков). Схема сработала. Дистрибьюторы организовали банкиру встречу в Стокгольме с руководством Carlsberg и Scottish & Newcastle, контролирующих ВВН (ей принадлежит крупнейшее в России пивоваренное объединение «Балтика»). Они ударили по рукам. «Мы работаем с «Русским солодом», так как продукции собственных солодовен не хватает»,—говорит директор по закупкам компании «Балтика» Геннадий Гущин, замечая, впрочем: «Хотя хотелось бы, чтобы качество российского солода было получше».
Проблему качества Миновалов решал, вновь используя ресурс своего банка. На этот раз интеллектуальный. Раньше банкир работал с золотом. В 1999 году его банк кредитовал артели в Магаданской области и имел лицензию на экспорт слитков. Все партии золота одной пробы абсолютно одинаковы, а солода разные. Качество каждой партии оценивается по двадцати параметрам: цвет, содержание бета-глюкана (это полисахарид), число Кольбаха... Это сейчас Миновалов с легкостью оперирует технологически ми данными. Три года назад он на личном самолете летал в Данию и уговорил руководителя одной из солодовен прочитать ему и Джангирову курс лекций о солоде (шесть недель обучения и полгода консультаций обошлись банкиру, как он сам утверждает, в €500 000).
От консультанта Миновалов узнал, что разные партии солода можно смешивать, чтобы получить сырье той или иной спецификации (у каждого пивовара свои требования к солоду; партия, которая им соответствует, стоит дороже). Увлекающийся математическими задачами предприниматель подключил к солодовенному проекту команду банковских программистов. Используя программное обеспечение Oracle, они за год создали систему, которая позволяет, выбрав, к примеру, спецификацию «Балтики»,увидеть на экране, какие партии солода надо смешать с минимальной себестоимостью. «Сразу 3-5% экономии получили»,— говорит Миновалов, который любит подчеркивать, что «90% денег» он зарабатывает на том, что в любом бизнесе находит применение своим программистским навыкам. Заказчики оценили манипуляции с партиями солода. Говорит менеджер по закупкам пивоварни «Москва-Эфес» Али Алтан: «Они могут произвести солод по любой спецификации. Как говорится, любой каприз за ваши деньги».
Из крупных пивоваренных компаний с «Русским солодом» сейчас не работает только SUN InBev: ей хватает продукции собственных солодовен. Но Миновалов придумал, как уязвить конкурента. Свою четвертую солодовню он строит по соседству, в Курской области. «Все там скуплю, они без сырья останутся»,—обещает он.
Для себя Миновалов проблему обеспечения ячменем решил. «Авангард» предоставляет фермерам в лизинг иностранные комбайны, принимая платежи не в деньгах, а в «натуральном выражении»—по 330 т сырья в год. К тому же в 2005 году компания обзавелась 130 000 га сельхозугодий —себестоимость производства солода из собственного ячменя в 1,5 раза ниже, чем из купленного у фермеров. Миновалов уверяет, что сейчас в его хозяйствах собирают по 30 центнеров с гектара (в среднем по России— 17 центнеров) и обеспечивают треть потребностей солодовен в сырье.
Впрочем, несмотря на все ухищрения, до 2005 года солод оставался для банка обузой, компания «Русский солод» кредитовалась по ставке в два раза ниже рынка. Два года назад рентабельность резко выросла: ячмень в Европе не уродился, а потребление пива в России и Азии продолжало расти. Цена за тонну поднялась до €550-600, а себестоимость при производстве из своего ячменя—€294. В конце 2006 года банкир купил солодовни обанкротившейся немецкой компании Weissheimer, став пятым в мире производителем солода. Теперь «Русский солод» оказывает финансовую поддержку банку — кредитуется по ставке выше рыночной. В прошлом году «Авангард» открыл несколько десятков новых офисов.
Будет ли Миновалову везти и дальше? «Мы на рынке солода давно, видели и взлеты, и падения. Сейчас конъюнктура исключительно благоприятная, но так не будет продолжаться вечно»,—предостерегает Василий Милосердов, председатель совета директоров солодовни «Невский берег», которую в марте запускает питерская компания BSI, больше 10 лет занимавшаяся поставками импортного солода. И добавляет: «Поначалу на рынке все хихикали над Миноваловым. А банкир нам еще и показал, как надо работать».
Опорный банк, Журнал “Forbes”
По субботам владелец банка «Авангард» Кирилл Миновалов летает в Хорватию. Там у него собственная верфь, где идет строительство 50-метровой океанской яхты стоимостью €24 млн с площадкой и ангаром для вертолета. Недостроенная яхта—уже сейчас самая любимая игрушка бизнесмена. Возможность лично вникать в детали строительства белоснежной красавицы возникла у Миновалова после 2006 года, когда в два раза выросли цены на солод. Во-первых, появились деньги. Во-вторых, стало ясно, что основанная им компания «Русский солод» успешно развивается. «По прибыли на час затраченного личного времени это самый эффективный мой проект»,—говорит Миновалов в интервью Forbes (в прошлом году он занимал 94-е место в «Золотой сотне» с капиталом $700 млн).
С проектом строительства солодовни в «Авангард», специализирующийся на лизинговых операциях, обратилась в 1999 году компания «Амрус», занимавшаяся дистрибуцией пива и импортного солода. Со всеми лизингополучателями Миновалов встречался лично, проект ему понравился. Солод, высушенный пророщенный ячмень, — основное сырье для производства пива. Из выкладок «Амруса» выходило, что себестоимость солода собственного производства не выше €200-280 за тонну (импортный стоил €380). Импортная пошлина на солод 10%, а на ячмень — в два раза ниже, так что загрузить солодовню можно было и при неурожае ячменя в России. Деньги — €35 млн—банк выделил. Но достроенную в 2002 году подмосковную солодовню на 100 000 т передавать «Амрусу» не стал — оставил себе. «Они не смогли выполнять свои обязательства, и нам пришлось расстаться», — сухо комментирует Миновалов.
Расставшись с Ткачевым, Миновалов попытался продать предприятие мировым производителям солода, американской Cargill и французской Soufflet. Но те, понимая, что банкир находится в затруднительном положении, предложили невыгодные условия (у обеих компаний есть солодовни в России). Он обращался в ЕБРР, но банк отказал в кредите. Миновалова это задело, и он решил реализовать проект самостоятельно, причем с размахом — «Авангард» вложил деньги в строительство еще двух солодовен в Орловской и Воронежской областях. Системотехник по образованию, Миновалов вместе с поставщиками сидел над чертежами и составлял алгоритмы действий: каким транспортером, в какой бункер перегружать ячмень, если случается сбой на конкретном участке. Говорит, что, пока запускали производство, ему звонили с солодовни в любое время суток. Спустя два месяца Миновалов перебросил на солодовенный проект ключевого менеджера из своего банка Владимира Джангирова, курировавшего лизинговое направление.
В 2004 году, когда у Миновалова работали уже две солодовни, «Амрус» подал иск против «Авангарда», обвинив его в нарушении лизингового соглашения (уголовное дело вскоре закрыли). А пивовары тем временем покупать его солод не спешили — выжидали, что будет с компанией дальше. К тому же начались проблемы в банковском бизнесе: во время летнего кризиса ликвидности 2004 года вкладчики забрали из банка 40% депозитов, а ЦБ не включал банк в систему страхования вкладов, считая высокую долю кредитов аффилированным структурам слишком большим риском. «Я много часов провел в ЦБ,убеждая их, что действую правильно», —вспоминает Миновалов. Он был близок к панике. На складах лежало около 100 000 т солода на €21 млн. Если бы завелись жучки (что не редкость), деньги оказались бы выброшенными на ветер. Для хранения очередной партии Миновалову пришлось арендовать элеватор в Калужской области. Пивовары не брали солод даже со скидкой. Но бизнесмен выкрутился, вновь использовав свой банк. «Авангард» начал усиленно заманивать оптовиков — дистрибьюторов пива. Им предлагали кредитоваться по рыночной ставке 14%, предоставляя две недели льготного периода. А тех, кто убедит своих поставщиков работать с «Русским солодом», обещали обслуживать под сказочные 3% годовых (при этом кредит увязывали с количеством солода, который Миновалов отгружал партнерам оптовиков). Схема сработала. Дистрибьюторы организовали банкиру встречу в Стокгольме с руководством Carlsberg и Scottish & Newcastle, контролирующих ВВН (ей принадлежит крупнейшее в России пивоваренное объединение «Балтика»). Они ударили по рукам. «Мы работаем с «Русским солодом», так как продукции собственных солодовен не хватает»,—говорит директор по закупкам компании «Балтика» Геннадий Гущин, замечая, впрочем: «Хотя хотелось бы, чтобы качество российского солода было получше».
Проблему качества Миновалов решал, вновь используя ресурс своего банка. На этот раз интеллектуальный. Раньше банкир работал с золотом. В 1999 году его банк кредитовал артели в Магаданской области и имел лицензию на экспорт слитков. Все партии золота одной пробы абсолютно одинаковы, а солода разные. Качество каждой партии оценивается по двадцати параметрам: цвет, содержание бета-глюкана (это полисахарид), число Кольбаха... Это сейчас Миновалов с легкостью оперирует технологически ми данными. Три года назад он на личном самолете летал в Данию и уговорил руководителя одной из солодовен прочитать ему и Джангирову курс лекций о солоде (шесть недель обучения и полгода консультаций обошлись банкиру, как он сам утверждает, в €500 000).
От консультанта Миновалов узнал, что разные партии солода можно смешивать, чтобы получить сырье той или иной спецификации (у каждого пивовара свои требования к солоду; партия, которая им соответствует, стоит дороже). Увлекающийся математическими задачами предприниматель подключил к солодовенному проекту команду банковских программистов. Используя программное обеспечение Oracle, они за год создали систему, которая позволяет, выбрав, к примеру, спецификацию «Балтики»,увидеть на экране, какие партии солода надо смешать с минимальной себестоимостью. «Сразу 3-5% экономии получили»,— говорит Миновалов, который любит подчеркивать, что «90% денег» он зарабатывает на том, что в любом бизнесе находит применение своим программистским навыкам. Заказчики оценили манипуляции с партиями солода. Говорит менеджер по закупкам пивоварни «Москва-Эфес» Али Алтан: «Они могут произвести солод по любой спецификации. Как говорится, любой каприз за ваши деньги».
Из крупных пивоваренных компаний с «Русским солодом» сейчас не работает только SUN InBev: ей хватает продукции собственных солодовен. Но Миновалов придумал, как уязвить конкурента. Свою четвертую солодовню он строит по соседству, в Курской области. «Все там скуплю, они без сырья останутся»,—обещает он.
Для себя Миновалов проблему обеспечения ячменем решил. «Авангард» предоставляет фермерам в лизинг иностранные комбайны, принимая платежи не в деньгах, а в «натуральном выражении»—по 330 т сырья в год. К тому же в 2005 году компания обзавелась 130 000 га сельхозугодий —себестоимость производства солода из собственного ячменя в 1,5 раза ниже, чем из купленного у фермеров. Миновалов уверяет, что сейчас в его хозяйствах собирают по 30 центнеров с гектара (в среднем по России— 17 центнеров) и обеспечивают треть потребностей солодовен в сырье.
Впрочем, несмотря на все ухищрения, до 2005 года солод оставался для банка обузой, компания «Русский солод» кредитовалась по ставке в два раза ниже рынка. Два года назад рентабельность резко выросла: ячмень в Европе не уродился, а потребление пива в России и Азии продолжало расти. Цена за тонну поднялась до €550-600, а себестоимость при производстве из своего ячменя—€294. В конце 2006 года банкир купил солодовни обанкротившейся немецкой компании Weissheimer, став пятым в мире производителем солода. Теперь «Русский солод» оказывает финансовую поддержку банку — кредитуется по ставке выше рыночной. В прошлом году «Авангард» открыл несколько десятков новых офисов.
Будет ли Миновалову везти и дальше? «Мы на рынке солода давно, видели и взлеты, и падения. Сейчас конъюнктура исключительно благоприятная, но так не будет продолжаться вечно»,—предостерегает Василий Милосердов, председатель совета директоров солодовни «Невский берег», которую в марте запускает питерская компания BSI, больше 10 лет занимавшаяся поставками импортного солода. И добавляет: «Поначалу на рынке все хихикали над Миноваловым. А банкир нам еще и показал, как надо работать».